Завещание Орфея / Le testament d'Orphe, ou ne me demandez pas pourquoi! (1960)

Название: Завещание Орфея
Название зарубежное: Le testament d'Orphe, ou ne me demandez pas pourquoi!
Год: 1960
Страна: Франция
Жанр: биография
Рекомендовано: зрителям, достигшим 12 лет
Фильм/Сериал: foreign-movie
Продолжительность: 77 мин.
Премьера: 18 февраля 1960
Возраст: 12+
Озвучка 1 плеера: Проф. Многоголосый
Рейтинг Кино Поиска : 7.692
Рейтинг IMDB : 7.30
Режиссер: Жан Кокто
В ролях: Жан Кокто, Франсуаза Арнуль, Клодин Оже, Шарль Азнавур, Брижит Бардо, Лючия Бозе, Юл Бриннер, Мария Казарес, Франсуаза Кристоф, Мишель Комте

Поэт размышляет о своей жизни и творчестве, пытаясь вернуть вдохновение и одержимость....

Рецензии: Третий фильм из трилогии Жана Кокто «Кровь поэта», «Орфей» и «Завещание Орфея». Фильмы Кокто сделаны в лирической манере «ирреального реализма», как он сам определял свой кинематографический метод, и представляют собой экзистенциальные сюрреалистические образы, основанные на мотивах мифа об Орфее. Однако тема фильма, вернее несколько идей, о которых рассказывает автор, далеки от самого мифа, и повествуют об исканиях поэта, о невозможности смерти в искусстве и любви. Жан Кокто предстает в собственной картине в образе современного (60-х годов) французского художника и поэта и, путешествуя между двумя мирами, различными годами этого столетия и даже эпохами, доказывает, что смерти нет и все что, погибает - в искусстве живет вечно. В фильме используются элементы французского театра, сюрреалистические полотна Пабло Пикассо и все возрождающий эффект обратной съемки. Сам Пикассо, как и Жан Марэ также заняты в эпизодических сценах этой ленты. Вынесенное в заголовок название «...Не спрашивайте меня почему» оставляет в фильме много вопросов и символов, о значении которых можно гадать бесконечно, а лирический конфликт не позволяет определить ни кульминацию, ни ожидать какой либо конкретной развязки. Однако именно все это создает интригу и заставляет внимательно следить за легкой пластикой известного режиссера и поэта путешествующего по ту сторону жизни.

Завещания Орфея» - фильм столь же поэтический, сколько и философский. Своеобразный лирический манифест большого поэта и художника, в котором за три года до окончательного, физического ухода в Зазеркалье Жан Кокто еще раз сформулировал основные темы своего искусства. Но в неменьшей степени это и автопортрет художника, разностороннего, капризного, умудренного годами вечного дитяти, мужчины, любящего мужчин, творца, одновременно постоянного в склонностях и переменчивого в увлечениях, разбрасывающегося, но и всегда возвращающегося в одну и ту же воду. В ту самую воду, в которую нельзя войти дважды только нам с вами, но не ему, Орфею, неизменно вглядывающемуся в ее зеркальную гладь и рассматривающему там лик Нарцисса.

Жан Кокто является зрителю в импозантной своей плоти с самого первого кадра и с самого первою кадра демонстрирует чудеса, на которые никто, кроме него, Поэта, не способен. Он приходит в наш век в костюме XVIII столетия затем, чтобы встретиться с самим собой сегодняшним и с чудаком-ученым, изобретшим волшебный пули, которыми нужно убить Орфея, чтобы возродить Орфея. Как Феникс, он, Орфей, и возрождается, чтобы, приняв свой истинный облик (Жана Кокто, а не Жана Маре, любимца и любовника режиссера, его ученика и его Галатеи), вновь встретиться с той, кто одна мучительней и притягательней всех на свете возлюбленных - со Смертью. Эта Смерть, однако, воплощена не в облике Марии Казарес, но мы этого еще не знаем, потому и не понимаем поначалу совершенного спокойствия Орфея-Кокто при встрече с той, к которой так стремился Орфей-Маре.

Так вопросом, загадкой, тайной - завершается (если завершается) странствие Орфея, так завершается творческий путь в кино Жана Кокто, называвшего кинематограф «сном наяву» и навеявшего нам несколько собственных искусных и нестареющих «золотых снов», которые, по словом одного из его любимых актеров, Жана Перье, «будут жить вечно». Если прав художник и путь величайшего певца в истории человеческой культуры есть вечное возвращение к себе, или вечное стремление сквозь все на свае зеркала потустороннего и искусы смерти - к любви, тогда, действительно, его «сны» мы будем пересматривать и разгадывать вечно, ведь все мы - и поэты, и нe-поэты - хотим (или должны хотеть), в сущности, одного и того же - yзнать любовь, обрести себя и достойно приготовиться (отыскать дорогу) к смерти, что означает - постичь смысл бытия....